Курск. «Подводная лодка в мутной воде» | Сергей Доренко

К-141 «Курск» — атомная подводная лодка с крылатыми ракетами (АПРК) проекта 949А, в/ч 20826 (с 1986 года), шифр «Антей» (обозначение НАТО — «Оскар-II»).

Заложена в Северодвинске в 1992 году, спущена на воду в мае 1994 года, принята в эксплуатацию 30 декабря 1994 года. С 1995 по 2000 год — в составе Северного флота России. В марте 1995 года ректор Курской духовной семинарии епископ Белгородский владыка Иоанн освятил атомную субмарину.[1] Тогда он подарил экипажу копию 700-летней иконы Курской Божией Матери, а каждому подводнику — маленькие иконки с изображением Николая-угодника, покровителя и заступника моряков.

Во время операции НАТО против Югославии в 1999 году «Курск» вёл скрытное наблюдение за авианосцем ВМС США «Теодор Рузвельт», самолёты с которого наносили удары по Югославии. За время средиземноморского похода «Курск» отработал 5 условных атак по реальным целям.

Затонула в Баренцевом море, в 175 км (по прямой) от Североморска, (69°40′00″ с. ш. 37°35′00″ в. д. / 69.666667° с. ш. 37.583333° в. д.(G)) на глубине 108 метров в результате катастрофы, произошедшей 12 августа 2000 года во время учений. На борту лодки было 24 крылатые ракеты и 24 торпеды. Необходимо было произвести пуск крылатой ракеты и торпедную стрельбу по учебной цели. Командовал кораблём капитан 1-го ранга Г. П. Лячин, всего на борту в момент катастрофы находилось 118 человек. Все они погибли. Останки большинства из них были позднее подняты на поверхность и захоронены.
 
 
 

«Я ДОВОЛЕН РЕЗУЛЬТАТАМИ СВОЕЙ РАБОТЫ», – В.ПУТИН
Submarine Kursk | Французский док. фильм (с русским переводом) «КУРСК. ПОДВОДНАЯ ЛОДКА В МУТНОЙ ВОДЕ»

«КУРСК. ПОДВОДНАЯ ЛОДКА В МУТНОЙ ВОДЕ»
 
 

Программа Сергея Доренко:
Эта программа является хорошим дополнением к французскому фильму. То есть, то, что не сказано и не показано во французском фильме сказал и показал Сергей Доренко (записи 2000 года).

Например, Путин даёт интервью о гибели подлодки "Курск". А кому, из его окружения, было смешнее всего (выделено цветом)?

Сергей Доренко против Владимира Путина

«ТРАГЕДИЯ "КУРСКА" – ЭТО НЕ ТО УГОЛОВНОЕ ДЕЛО, КОТОРОЕ МОЖНО ЗАКРЫТЬ ЧЕРЕЗ 2 ГОДА»

Сергей Доренко,
ист: www.alt.russian.z1.narkive.com
Сергей Доренко вспоминает.

Семь лет назад в Баренцевом море, в 150 километрах к северо-западу от Североморска, затонул противоавианосный подводный атомный ракетный крейсер К-141 «Курск». На его борту находились 118 подводников. Через семь дней после затопления к спасению моряков наконец привлекли специалистов из
Норвегии. Но было уже поздно.
23 августа 2000 года в стране был объявлен национальный траур. Государственная комиссия, расследовавшая причины и обстоятельства этой трагедии, пришла к выводу, что «произошел самопроизвольный взрыв торпеды, повлекший за собой взрыв всего торпедного отсека». Владимир Путин на вопрос ведущего американского телеканала CNN Ларри Кинга о том, что же произошло с подлодкой «Курск», ответил: «Она утонула». Реакция властей на трагедию с подлодкой была совершенно неадекватной, считает Сергей Доренко, в то время ведущий аналитической программы «Время» на ОРТ. Репортаж из Видяево, где жили тогда вдовы подводников, стал последним в его телевизионной карьере.

Сергей Доренко:

Сообщения о тяжелых больных из понедельничного поезда «Невский экспресс» перемежаются в новостном потоке с новостями об августейших развлечениях Путина и Альбера II. Августейшим приятелям, например, понравилось горловое пение. И им спели. И диски подарили нечаянно припасенные.

Правда, здорово? Я вспоминаю Путина семь лет назад — подавленного, раздраженного, ищущего способ казаться адекватным — сразу после трагедии с подлодкой «Курск».

Почему он боялся тогда и не боится сейчас? Чего именно он боялся тогда?

«Наняли за сто долларов — шлюх» —

В том августе я не был в Москве. Отдыхал в Крыму у гостеприимного Кучмы. В Форосе. Приехал в Москву 26 августа. Программа моя (программа «Время» на канале ОРТ — ныне Первый канал), первая после отпуска, должна была выйти в эфир 2 сентября. И надо было прорываться в Видяево, в гарнизон, где базировался прежде «Курск». И надо было заручиться поддержкой всяких начальников: в Видяево пускали тяжело — и военные, и пограничники, и особисты.

Я встретился с Борисом Березовским, тогда еще совладельцем ОРТ. Попросил о помощи. Скорее даже просил совета. Потому что Борис к тому времени уже затеял непрерывно писать Путину публичные письма на манер князя Курбского, только Путин не отвечал своему Курбскому в письмах. Так что аппаратного проку от Бориса большого не было. Он и сам понимал. Сказал: «Позвони Волошину1, а канал чем сможет — поможет. Экстренно наймет самолет до Мурманска, когда надо будет». Еще рассказал Борис, что, пока меня не было, у Татьяны Кошкарёвой с Рустамом Нарзикуловым — они тогда руководили программой «Время» — был сюжет, где две молоденькие вдовы офицеров с «Курска» говорили о черствости и неискренности начальства.

Жаловались вдовы. А не знали они еще, что вдовы они теперь. Они себя не очень осознавали в этом качестве. Они были в ситцевых платьицах в горошек какой-то глуповато оптимистичный. Девчонки — лет по 25. Они детей отвозили к родителям в глубинку свою. Что-то в этом роде. Так вот, Березовский рассказал, что после этого сюжета позвонил начальству программы «Время» сам Владимир Путин: дескать, телевизионщики наняли за сто долларов шлюх, которые на него клевещут, чтобы его свалить. Вроде так ровно и выразился: «наняли шлюх, чтобы его свалить». Может, клевещут? Звонил Путин именно Березовскому, или Шабдурасулову (бывшему главе Первого канала), или Косте Эрнсту — не помню и не хочу сейчас
выяснять. Потому что для меня в моей истории про «Курск» важно было не это, а мое впечатление о внутреннем мире Путина и о его способности чувствовать чужую боль. Я пошел и посмотрел в архиве этот сюжет с вдовами. Платья выше колен. Не черные, само собой. Девчонки хорошенькие — жалобные, несчастные, но хорошенькие. Чистенькие и на шлюх не похожи нисколько. Путин-то сам видел сюжет? Его их платья смутили?

Но я-то вырос в гарнизонах, понимаете? Я знаю, что у лейтенантских жен нет траурных нарядов. И вот почему: мамины и бабушкины траурные платья хранятся далеко, в родном городе, а в самом гарнизоне траурного не держат — из суеверия не держат. В гарнизонах люди готовятся всю жизнь встретить смерть и всю жизнь уговаривают ее, смерть, не приходить. Мой отец, например, брился и мылся дополнительно перед полетами, надевал чистейшее нижнее белье. «Стыдно, — говорил, — если найдут потом в несвежем и с дырявыми носками, ведь я боевой летчик». А у друга моего, Володьки Докучаева, отец никогда не переодевался специально перед полетами — считал, накликать беду можно, если переодеваться. Так вот,
представьте себе, что наши бы матери — моя и Володькина, например, — обзавелись бы траурными платьями. Я так думаю, отцы бы отправили их в сумасшедший дом мгновенно.

«Мы можем платить — и так и так» —

Теперь скажите, зря ли я злился на Путина за вдов? Может, Березовский преувеличил чего, а я повелся? Но я уже злился. И я не позвонил Волошину. А наоборот, Волошин мне позвонил. И позвал поговорить. Долго
говорили. Почти два часа. От разговоров о «Курске» уходил тогда Волошин, а о телевидении расспрашивал много. Время тянул, как потом выяснилось. Отошел, позвонил, потом говорит: «Не зайдете к Владимиру Владимировичу?»

Я согласился. Отчего же не зайти?

Это было 31 августа 2000 года. Путин опять о «Курске» ни слова. Начал с того, что Березовский неадекватен. Заявил твердо — и стал ждать моего ответа. Я же подтвердил немедленно, что уже слышал такое и от Юмашева, и от Волошина и что Чацкий тоже был неадекватен, но дело было не в Чацком до какой-то степени, хотя и в нем тоже.

Путин сказал: работать будем теперь по-другому, он лично будет руководить Первым каналом. Я согласился и с этим. Сам так сам. Если бы еще апостол Петр заявил мне, что и Путин устраняется от руководства
Первым каналом, а апостол лично отруководит, я бы еще пуще обрадовался — это же полная бесконтрольность и анархия, а нам того и надо.

«Вы будете членом моей команды», — сказал Путин. Тут я возразил. Команды все эти — интриги, подсиживания, я так не умею, в командах прежде не состоял и в новых не хочу.

«Тогда будем работать с вами напрямую», — предложил Путин. Я очень это поддержал. Прямо с готовностью и восторгом. «Тут, — говорю, — еще такое удобство, что ничего менять не надо, ведь мы с вами и прежде работали напрямую, вот и продолжим старое». Дальше Путин сказал что-то странное, чем отмел весь предыдущий разговор. «Мы хотим сделать так, — сказал президент, — чтобы ваша жизнь была комфортной... Чтобы вы не нуждались... Я хочу, чтобы вы знали, что у нас с этим, — он пошевелил в воздухе пальцами, как будто считал деньги, — что у нас с этим проблем нет». Тут пауза затянулась. Я молчал, и он молчал. Потом он как бы — жестом — положил две стопочки на стол и пояснил: «Мы можем платить и так и так».
Имелся в виду официальный заработок и черный нал, как я понимаю. Я совсем смутился. Рыскал тупо глазами по флагу моей страны и по гербу на стене. Он спросил: «Так вы в моей команде?» «Нет, я лучше в команде
телезрителей», — ответил я.

«Ну, я вижу, вы еще не определились», — подытожил Владимир Владимирович.

Так стало понятно — разговор окончен. Уже у двери сказал: «Я хочу завтра поехать в Видяево». Путин: «Поезжайте».

За дверью меня встречал Александр Волошин: «Вы обо всем договорились?»

Я сказал: «Да, президент посылает меня в Видяево. Позвоните, пожалуйста, предупредите, скажите генералам, что буквально все — особисты, замполиты, командиры и погранцы — должны построиться, надеть кокошники и ждать меня с хлебом-солью».

Позвонил Березовскому, сказал, что мне нужен самолет на утро. Сказал, что мне только что Главнокомандующий предлагал деньжат под гербом. Прямо по телефону шел и орал в Кремле. Кричал: «Понимаешь, Боря, если бы он промолчал, а уже бы Волошин сказал, что у него есть специально
устроенный еврей, который позаботится о моих гонорарах, я бы не обиделся, но он же офицер и главковерх, понимаешь?»

— «Ничего личного» —

Я передернул. Президент не посылал меня в Видяево. Но Волошин навел страшный ужас на генералитет. Меня и вправду встречали как главковерха.
На атомной лодке «Воронеж», помнится, особист взял меня за рукав и сказал, что у него приказ пустить меня на какой-то там пульт, но есть должностная инструкция не пускать. «Пожалейте, Сергей Леонидович, —
молил он, — сейчас одна команда, а завтра другая, а меня же посадят.
Прошу вас, не ходите в это помещение с видеокамерой». Я попросил операторов не ходить и сам не пошел. И это было единственное помещение на подводных лодках или в квартирах вдов, куда меня не повели. Всё:
детские садики, сослуживцы, учебные классы на земле и подводные лодки — всё было мобилизовано для нас Волошиным.

Выдали в эфир эту программу 2 сентября. Останкинская телебашня горела весь день, а работать начали в восемь вечера в субботу, а в девять пошла программа видяевская. Через неделю попросил меня зайти начальник, Костя Эрнст. Стал говорить, что я должен снять кучу материалов из новой программы. Про видяевскую — ни слова. Я слушал рассеянно и с сожалением.
Незадолго до этого я сильно рекомендовал Путину Костю оставить на Первом канале и говорил, что Костя парень хороший и не продаст. И так далее. И смотрел я на Костю как на племянничка какого-то забывшегося. Сказал: «Костя, мы без тебя вопросы решаем. Ты не бери на себя лишнего. Это не твои дела. Что пойдет в моей программе, я с тобой обсуждать не хочу».

Костя говорил дежурным громким голосом, как под запись. А когда проводил меня до двери, тихонечко и человеческим голосом сказал, наклонившись: «Старик, ничего личного, nothing personal». И еще что-то добавил хорошее. И я пообещал на него никогда зла не держать.

Так почему Путин был в панике после «Курска», почему даже и не старался скрыть растерянность? А потом, вы помните, во время «Норд-Оста», он опять был в панике, по свидетельству близких к нему людей, но не выносил этого на люди. А во время Беслана уже просто нервничал, отдал вожжи, но действовал по лекалу и без паники. А теперь уже такая мелочь, как поезд, идущий под откос, вообще не прерывает милого гламурчика с Альбером II.

Привычка? Или семь лет назад он действительно был уверен, что его может снять телевидение? И вдовы и погибшие моряки его интересовали только с этой точки зрения: опустят они ему рейтинг или нет, свалят или нет?
 
 
 

Ларри Кинг, Нью Йорк, 08.09.2000 года

08.04.2020.
20 лет Владимира Путина. «Она утонула».

«Она утонула», — так 8 сентября 2000 года Владимир Путин ответил американскому телеведущему Ларри Кингу на вопрос о том, что случилось с подводной лодкой «Курск». «Курск» потерпел катастрофу 12 августа, операция по спасению, в ходе которой российские военные первоначально отказались от иностранной помощи, не увенчалась успехом; весь экипаж лодки погиб. Все обстоятельства к 8 сентября были вполне очевидны — по-видимому, это спровоцировало ироническую полуулыбку на лице президента в момент ответа.

За шесть дней до выступления президента в шоу Ларри Кинга на ОРТ вышел фильм Сергея Доренко «Курск», в котором автор сфокусировал свое внимание на поведении и комментариях Владимира Путина во время и после катастрофы. Из фильма следовало, что президент склонен, мягко говоря, дозировать информацию. Вскоре после этого Сергей Доренко был уволен с ОРТ. Предприниматель Борис Березовский, контролировавший телеканал и сыгравший заметную роль в избирательной кампании президента и предшествовавших выборах Госдумы, оказался в ситуации конфликта с властью и вскоре должен был покинуть страну. Как Владимир Путин 20 лет менял внутреннюю политику — в спецпроекте "Ъ": www.kommersant.ru